Быть собакой её
Стук
копыт, свист хлыста и брань пели мне
колыбельную.
И
во все пещеры забытые, подземельные
слуху велено
заползать
плесенью: "не вернется он, на коленях
кается!
не
вернется он, просил только матушке в
ноги кланяться".
Как
умеют только кроватку детскую, так
дорога меня качала.
Только
глаз не закрыть - все помнится, без конца
и начала,
как
шептали мне губы ее: "точно так
замерзают собаки,
вымирают
Парки и старики, не выходят из войн и
драки".
Быть
собакой ее - рвать оковы и цепи, сторожить
ее сны,
умирать
у ее порога, задыхаться, выть, дожидаться
весны,
воздух
был бы мне тесен, но четыре стены - и того
тесней.
Быть
собакой ее - и уйти по ее следам, и уйти
за ней.
Так
дорога меня качала - как могла бы качать
только мачеха.
У
чернеющего леса верхушки деревьев
взлохмачены,
как
запутаны ветром гривы моих коней. И
петляет тропа.
Как
старуха с клюкой, так и память моя -
юродива и слепа.
Так
и сердце мое - как болота и ямы, и тина,
и гниль.
Так
слова ее бьются в ушах, как о землю тонкий
костыль.
И
теперь мне пощады нет. И теперь мне
прощения нет.
Из
щелей вылезают на крики и сотни факелов
свет
и
глядят на меня, как глядят на чужого,
чуму, беду.
Быть
собакой ее...
все
смотрела вслед мне, как я иду.
|