Город

Гаражи подслушивают. Гаражи разевают железные пасти,

их темнота и сырость, их одиночество хочет меня сожрать.

Я клянусь, скрестив за спиною пальцы, не красть и

не танцевать на лезвиях крыш и ночей. Мне наплевать

на законы, заборы, решетки –

цепью и клеткой, верой и правдой вам не удастся меня держать.

…Я боюсь черных птиц, отражений в воде. Я – ничей.

Его пальцы – сталь. Город стал мне мал,

он молчал и курил, когда я вырастал.

Он курил, а я клялся не вешать нос, не терять ключей.

"Отпусти" - прочти в тишине по губам. Господи, я устал.

Так пришел сентябрь. Я смотрел с моста, как гремит вокзал,

как уходят в прошлое поезда, как гудит земля, и по рельсам дрожь,

как деревья рвутся с корнями вдаль, и у боли были твои глаза,

обжигал мне кожу холодом нож.

Город молча курил, а в небе – луна и грош.

Я все клялся, что больше не буду врать, саксофон и ветер заменят мать,

и что буду кормить бродячих собак,

только стал я одной из них.

Только, Господи, я не знаю, как, но попал в этот город из пыльных книг,

этот город любит только табак, онемевший седой старик.

Я устал искать путь назад.

Я поклялся вернуться в срок, опоздал, а теперь, не зная дороги, хочу бежать.

Забери меня, тень, и пришей к ногам. Я хочу опять перестать расти.

Отпусти меня, Господи. Отпусти!